движение колумбайн в россии что такое
История российских «Колумбайнов»
«масло в огонь» подлил и великий и ужасный Стивен Кинг, опубликовавший в 1977 году свой роман «Ярость» под тогдашним псевдонимом Ричард Бахман. Раньше произведение называлось «За дело!», и писатель трижды (!) безуспешно пытался издать его, но получал отказ:
По сюжету романа некрасивый, глубоко несчастный мальчик по имени Чарльз Деккер страдает не то от собственной ничтожности, не то от серости и скукоты окружающего мира, и чтобы как-то «разнообразить будни», берёт в школу заряженный револьвер. А дальше — в духе жанра.
Он захватывает школу, подобно террористам в Беслане, убивает двух учителей, берет свой класс в заложники и долго читает лекции на тему секса и морали; в классе находится тот, кто перечит, большая часть начинает симпатизировать преступнику — то ли поняв его внутренний конфликт, то ли, просто став жертвами «Стокгольмского синдрома». Итог — кровь, шок для общества и сломанные судьбы персонажей.
Подобно Фёдору Достоевскому, Кинг описал своего Стрелка скорее в психологическом, а не в мистическом ключе. И это было первое его произведение, написанное именно в таком жанре. Но лучше бы оно прозябало в забвении.
Когда тайна Стивена Кинга была раскрыта, то Америку в начале 1980-х годов захлестнула нездоровая волна подражания выдуманному персонажу среди неуравновешенных подростков. Так, в 1988 году фанат книги «Ярость», некий Джеффри пришел в школу с винтовкой и захватил заложников, однако, его скрутили и посадили на 5 лет.
Позже Стивен Кинг признался, что сам дал указания издательствам изъять произведение со всех библиотек и прилавков магазинов, однако остановить цепочку реальных трагедий писатель оказался не в силах:
Но именно Колумбайн стал самой знаменитой трагедией в массовой культуре. По нему снимали фильмы («Слон», «Нулевой день», «Класс») и даже была одноимённая компьютерная игра, создавать которую, по идее, было весьма неэтично.
К счастью, большего количества жертв удалось избежать, а виновного в случившемся поместили в клинику для душевнобольных. Сам преступник признался, что не хотел никого убивать, а лишь решил узнать «что там — после смерти?».
Вахтёрша успела спрятаться под стол, нажав тревожную кнопку. Благодаря оперативным действиям учителей большего количества жертв удалось избежать. Ильназ планировал покончить с собой, но вместо этого его скрутили вовремя прибывшие сотрудники правоохранительных органов, которые не дали 19-летнему молодому человеку перегрызть вены на руках.
Тем временем в соцсетях кипят нешуточные страсти. Люди уже успели сравнить эту трагедию с керченской. Помнится, Владислав Росляков как-то сказал: «Ненавижу всех этих тупых людей! Было бы неплохо всех перестрелять и самому «выпилиться»».
В течение часа после случившейся трагедии и первых жалоб модераторы Телеграмма навсегда заблокировали канал из-за контента, призывающего к насилию. Тоже самое произошло и с другими соцсетями, однако некоторые ребята, которые повелись на симпатичную внешность парня, то и дело создают ложные страницы от его имени в «Одноклассниках» и «Инстаграмме». В соцсети «Вконтакте» даже появилось сообщество в поддержку Галявиева, но оперативники вскоре заблокировали его.
Самое печальное во всей этой истории то, что керченская бойня нас так ничему не научила, и мы продолжаем надеяться на вечный авось. Только и умеем, что пафосно скорбеть по случаю каждой годовщины жуткого события и возлагать цветы.
А общество стало винить всё подряд: систему образования, некомпетентность охраны, обилие насилия в телепередачах и кино, компьютерные игры (стрелялки), провоцирующие агрессию. Как однажды после Колумбайна критика обрушилась на индастриал-метал группу Rammstein, когда выяснилось, что парни были её фанатами.
Вот, что по этому поводу говорил Кристоф Шнайдер: «Музыка — всего лишь часть общества. На неё не распространяется зависимость „причина-следствие“. Человек, изобретший автомат, не в ответе за все войны в мире. Все эти тёмные стороны жизни являются частью нас от природы. Людям надо научиться жить с этим».
— Тенденция к росту [агрессии] есть, без сомнения. Причин множество, они комплексные: нельзя сказать, что это только Интернет, только семья или только окружение. У детей копятся неудовлетворённость, отчаяние, неспособность справляться с собственными проблемами. Отсутствие понимания, поддержки внутри семьи, в классе. Подростки — самая уязвимая категория. И если на это не обращать внимания вовремя, не помогать им, то, к сожалению, количество таких случаев будет расти, — сообщила психолог и старший преподаватель на кафедре детской психиатрии и психотерапии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования (РМАПО) Елена Морозова после трагедии в Новосибирске. — Все душевные силы и модели поведения мы черпаем в семье. Поэтому прежде всего мы должны научить своих детей преодолевать проблемы, научить распознавать свои эмоции и правильно на них реагировать.
Также специалисты пришли к выводу, что люди с психическими заболеваниями чаще становятся жертвами агрессии, а не выступают агрессорами.
— «Обществу проще списать случившееся на ментальные расстройства — так легче живется. Это стигматизирует людей с психическими заболеваниями и отвлекает внимание от действительно важных проблем», — комментирует психолог Денис Давыдов. — Все, что происходит с шутером, с точки зрения психиатра не представляет особых диагностических признаков».
Психотерапевт Владимир Брылев добавляет, что стрелки — вменяемые люди с юридической точки зрения. Они отдают себе отчет в том, что делают и какие последствия это несет:
«Ни у одного из массшутеров (тех, кто совершает вооруженное нападение на учебное заведение, прим.ред.) поведение не укладывается в состояние аффекта: они планируют преступления, чего не сделает человек в аффекте, они последовательны — подготовка занимает много времени и требует средств».
У клинического психолога и психиатра Владимира Менделевича такое мнение по поводу данной сложившейся ситуации:
По данным агентства ТАСС за 2020 год было зафиксировано восемь случаев о предотвращении массовых убийств в школах. Руководство российских государственных СМИ после трагедии в Керчи просило своих сотрудников ни в коем случае не сравнивать стрельбу с «Колумбайн», чтобы избежать роста интереса к сообществам колумбайнеров и риска подражания.
А каковы Ваши мнения, дорогие читатели, как мы сможем в будущем предотвратить трагедию и поможет ли нам превращение школ в подобие лагеря для заключенных?
Движение колумбайн в россии что такое
В начале октября 18-летний студент Данил Монахов расстрелял нескольких человек на автобусной остановке в поселке Большеорловское Нижегородской области и убежал в лес. Юношу нашли только утром — точнее, его труп с ранением головы. По словам сокурсников по колледжу-интернату, Монахов собирался скопировать массовое убийство, которое больше 20 лет назад произошло в американской школе «Колумбайн». Но бабушка пыталась помешать ему выйти из дома с ружьем, поэтому студент выстрелил сначала в нее, потом в случайных людей на остановке и, наконец, в себя.
По подсчетам «Медиазоны», всего в результате нападений на школы и колледжи в России погибло 32 человека (в основном, студенты и педагоги), пострадали — 111 человек.
Можете величать меня исчадием ада
Другие ученики «Колумбайна» рассказывали, что сверстники травили Клиболда и Харриса, обзывая их «неудачниками» и «пидорами». «Я могу понять, как эти парни могли легко получить много насилия — не всегда физического, а просто словесного. Кто-то случайно проходил мимо в холле и говорил: «Привет, приятель, хорошая помада», — просто мелочи, которые, я думаю, накапливаются со временем», — вспоминал один из студентов. По его словам, травлей занимался не один ученик или конкретная группа, буллинг в школе был систематическим.
Массовое убийство освещалось в американских медиа максимально подробно: всего через 40 минут после первых звонков об атаке в экстренные службы CNN начал прямую трансляцию с места событий, а местный телеканал вел съемку с вертолета. Спустя 20 лет Atlantic назвал шутинг в «Колумбайне» «зрелищем национального масштаба». В конце концов слово «колумбайн» стало эвфемизмом для обозначения любой стрельбы в школах.
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Через несколько дней «Проект» сообщил, что государственным агентствам и телеканалам негласно запретили сравнивать атаку на керченский колледж с «Колумбайном» — это было сделано для того, чтобы не допустить появления «лишнего интереса» к массовым убийцам.
Впрочем, «глобализация» и «лишний интерес» к теме массовых убийств — не единственные версии. Студент Росляков, как и вдохновившие его американские подростки, страдал от травли в колледже. «В чем причина [случившегося] в Керчи? Унижение на основе разного имущественного положения. Этого мальчика в Керчи постоянно унижали одноклассники», — говорил глава Следственного комитета Александр Бастрыкин спустя полгода после нападения.
Снайперы мелькают в окне
Вокруг расстрела в «Колумбайне» сформировалась своеобразная субкультура — поклонники американских подростков стали называть себя «колумбайнерами» и вести блоги, например, на Tumblr — поиск по сервису выдает тысячи постов с хэштегами #columbine, #ericharris и #dylankleabold.
Со временем сообщества «колумбайнеров» появились и в российском «ВКонтакте». Власти и силовики заинтересовались ими после января 2018 года, когда с разницей в несколько дней нападения произошли в трех российских школах: в Улан-Удэ, Челябинской области и Перми. Уже к концу месяца Роскомнадзор рапортовал, что администрация «ВКонтакте» удалила девять «колумбайн-сообществ и посты схожей тематики с четырех страниц» (несмотря на это, через несколько месяцев журналистка РИА «Новости» написала статью о «внедрении» в эти паблики).
Тем не менее, паблики, посвященные «Колумбайну», продолжали в том или ином виде существовать. К ноябрю 2020 года «ВКонтакте» открытых тематических групп почти не осталось (заметки о стрелках из «Колумбайна» перекочевали в сообщества о серийных убийцах). Несколько аккаунтов о школьных шутингах можно найти в инстаграме — в основном, в них не больше сотни подписчиков, а слова «колумбайн» их авторы избегают. Гораздо больше колумбайн-контента можно найти в TikTok — короткие ролики, обыгрывающие атаку на школу, снимают подростки из разных стран, в том числе из России.
Сложней всего было найти тротил и запал
В 2018 году в Национальном психологическом журнале вышла статья о причинах и механизмах массовых убийств в учреждениях образования. Авторы изучили все случаи нападений на российские школы и колледжи с 2014 по 2018 год: в зависимости от подхода к оценке и различий в оружии, таких инцидентов они насчитали от 15 до 19. Один из авторов статьи, доктор психологических наук Денис Давыдов, рассказывает «Медиазоне», что занимался темой «колумбайна», работая в Городском психолого-педагогическом центре Москвы.
«Заказа не было от руководства, и никто не одобрял эту деятельность. Никому это особо не надо было», — говорит Давыдов.
Второй типичный вид реакции на шутинг — объявить школьника «ненормальным». «И тут же в средствах массовой коммуникации появляются психиатры, которые очень успешно находят диагноз. Диагноз всем известный», — говорит психолог Давыдов.
Гордеева признали невменяемым: психиатры поставили подростку диагноз «параноидальная шизофрения» и сочли, что он нуждается в «срочном лечении»; в марте 2015 года суд признал подростка виновным и отправил на принудительное лечение. Гордеев освободился из психиатрической больницы еще в 2017 году — его перевели на амбулаторное наблюдение. Адвокат Игорь Трунов, защищавший Гордеева в суде, позже настаивал, что экспертиза недействительна, а его подзащитного лечить не от чего, так как он абсолютно здоров.
«Хорошо сказать: во-первых, он дурак или какой-то сумасшедший, с психическими отклонениями. Второе: есть какая-то безалаберность должностных лиц. А реальность, конечно, сложнее намного», — резюмирует Давыдов.
В действительности никакого четкого психологического портрета школьного стрелка не существует, добавляет он. В начале двухтысячных Секретная служба и министерство образования США провели крупное исследование нападений на школы, но так и не смогли перечислить универсальные для всех «колумбайнеров» характеристики.
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Иду гулять по школе
Важная тема в обсуждении шутингов — травля (или буллинг) в школе. По словам психолога Давыдова, буллинг «присутствует не во всех, но в большинстве» таких ситуаций по всему миру. Исследователи из Высшей школы экономики (ВШЭ) Мария Новикова и Артур Реан тоже отмечают, что травля «всегда имеет место в определенном социальном контексте, в котором подобное поведение поддерживается и поощряется».
«Формы травли различаются в сельских и городских школах России. И в городе, и в сельской местности дети чаще всего прибегают к вербальной травле, самый распространенный вариант которой — оскорбления, но в городе они встречаются почти в полтора раза чаще, чем на селе. Физическая агрессия более характерна для школ мегаполиса, равно как и прямые формы травли; в сельской местности школьники чаще прибегают к травле косвенной», — пишут Новикова и Реан.
Они проанализировали 80 исследований из разных стран и пришли к выводу, что в среднем с травлей регулярно сталкиваются 35% школьников; по данным за 2015 год, 27% российских школьников подвергались буллингу. К факторам риска, помимо климата в школе, Новикова относит также семейные отношения и индивидуальные особенности жертвы — большую роль играет уровень дохода и образование родителей. В зону риска попадают подростки из малообеспеченных семей и дети родителей, у которых есть только среднее образование — такие школьники подвергаются психологическому насилию чаще.
При этом и жертвами, и инициаторами травли чаще становятся мальчики, отмечает психолог Новикова. Ее коллега Денис Давыдов называет пол единственным «железным признаком» школьного стрелка. По его словам, массовые убийства совершают только мальчики — это связано как с ростом тестостерона во время пубертатного периода, так и с «гендерными предубеждениями» и культурой насилия.
Новикова и Реан из ВШЭ пишут, как важны в этих случаях действия педагогов и их отношения с учеником. «Когда учителя описывают способы своего реагирования на буллинг, становится понятно, насколько велико расхождение между их знаниями и реальным опытом; теоретические знания почти никогда не реализуются в их профессиональной практике в большинстве случаев они действуют бессистемно, полагаясь на собственный опыт и интуицию», — заключают ученые.
«Где-то в школах просто не хотят об этом говорить — даже на уровне городов, районов, областей, — рассуждает о буллинге в российских школах психолог Денис Давыдов. — Где-то более-менее проблему поднимают, где-то загоняют [ее] в угол. Она и сама прячется, потому что буллинг уходит в онлайн, в социальные сети. И в школе становится это незаметно»
Исследовательницы из ВШЭ добавляют, что последствия школьного буллинга для его жертвы могут быть как незамедлительными, так и отсроченными — от ухудшения успеваемости до клинической депрессии и мыслей о суициде.
Объявить всем обидчикам личный джихад
Психолог Давыдов объясняет, что «колумбайн» не бывает спонтанным: перед тем, как прийти к этой мысли, подросток обязательно проходит несколько этапов трансформации. Первый этап включает в себя «осечки в механизмах социального взаимодействия» — например, буллинг или другие проблемы в общении со сверстниками — и запускающую ситуацию. «У человека происходят вполне понятные последствия: психологическая травма в виде каких-то переживаний, зацикливаний. Вполне естественным механизмом является либо ответ «подраться», либо, есть такое, насильственная фантазия», — говорит он.
Дальше следует этап, когда фантазия о насилии становится для подростка излюбленным способом реагирования на неприятности. На следующем этапе трансформации он начинает говорить о своих идеях вслух и «оставлять следы», объясняет Давыдов: «Возникает ощущение, что такой человек пытается разговаривать с окружающим миром. Он дает сигнал, вплоть до обсуждения каких-то [конкретных] тем с одноклассниками».
«Наконец, человек часто не рассчитывает спастись. Он не маскируется, он не предусматривает планы отступления, не прячется. Он демонстративно так себя ведет», — заключает Давыдов.
Некоторые школьные стрелки действительно готовы идти до самого конца — как те же Даниил Засорин и Владислав Росляков, которые застрелились после «колумбайна».
Его имя до сих пор неизвестно. Суд отправил школьника под стражу — скорее всего, еще до сообщения о его задержании. Связан ли арестованный школьник с теми красноярцами, кто попал в психдиспансер, также неизвестно.
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Завтра последний звонок
Психолог Денис Давыдов уверен, что правоохранительные органы могут раскрывать готовящиеся «колумбайны» — в основном за счет мониторинга социальных сетей. Такая практика есть за рубежом, и именно этим способом, судя по сообщениям пресс-служб, пользуются российские силовики.
В конце августа стало известно о девяти красноярских подростках, отправленных в психдиспансер из-за подписки на паблики о «Колумбайне» во «ВКонтакте». Одной из них была 14-летняя Алена Прокудина, семья которой быстро связалась с адвокатами и медиа, чтобы привлечь внимание к недобровольной госпитализации. Ее необходимость силовики аргументировали тем, что в телефоне у Прокудиной сохранены фотографии на тему «колумбайна». Девушка пролежала в диспансере две недели, возбуждать против нее дело СК не стал. Через месяц похожая история произошла с челябинским студентом Денисом Куценко.
Давыдов критикует такой подход и называет его непрофессиональным. «Нападение на школу это не психиатрическая тема, это не медицинский диагноз. Мало того, что это ошибочно, это отвлекает силы, это неэффективно, это еще возвращает — громкое слово — карательную психиатрию», — уверен он.
Работу по выявлению потенциальных стрелков могут проводить социальные педагоги-психологи, считает Давыдов. Так и вышло в истории нижегородца Данила Монахова, который на протяжении нескольких лет планировал расстрел в колледже-интернате. Весной 2019 года специалистка мониторила страницы учеников в соцсетях и наткнулась на статус Монахова «Да настанет судный день», дату рождения он сменил на 20 апреля 1999 года — день стрельбы в «Колумбайне».
После этого полиция провела со студентом «воспитательную беседу», но никаких обвинений Монахову не предъявили, хотя он не скрывал свои намерений. Воспитательные беседы или «профилактическая работа» — основная задача инспекторов по делам несовершеннолетних МВД, во многом похожая на задачи участковых. Еще инспекторы ставят на учет и проводят беседы с подростками и их родителями, зачастую вместе с сотрудниками отделов соцзащиты и органов опеки.
О работе следователей с делами о шутингах в январе 2020 года рассказывал генпрокурор Игорь Краснов, тогда занимавший пост замглавы СК. «Ограничиваться лишь наказанием виновных было бы неправильным, поэтому в рамках профилактики мы пытаемся понять суть проблемы и решить ее комплексно», — говорил он. Краснов отмечал недостаточную охрану школ — по его мнению, нужно предъявлять «особые требования» к охранным предприятиям.
Редактор: Егор Сковорода
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
«Завтра вы удивитесь, что я сделаю». Как совершали и предотвращали «колумбайны» в России
Фото: Денис Воронин/ Агентство «Москва»
«Первый скулшутинг в России»
Пострадавшие и погибшие . Погибли учитель географии и один из полицейских, еще один правоохранитель был ранен.
Что известно о нападавшем . В школе Сергей учился на «отлично», особое внимание уделял физике, готовился поступать в МИФИ, занимался самбо («чтобы быть сильным и свободным от людей»), семья была «материально обеспечена» — такую характеристику дал адвокат Сергея, которую позже признал суд и подтвердили родственники Сергея. По словам адвоката, Сергею не всегда было интересно в школе, потому что «учителя пытались навязать ему свое мнение». Чтобы «отвлечься от мира и от своих обид», подросток играл на компьютере в шутеры и гонки. Любил слушать рок и смотреть боевики: «Терминатора», «Форсаж», «Матрицу».
Нападение на школу в Ивантеевке
Пострадавшие и погибшие. Пострадали четыре человека: учительница и трое школьников, которые выпрыгнули из окна.
Резня в пермской школе
Пострадавшие и погибшие. Всего было ранено 11 человек, в том числе пострадал один из нападавших подростков, которого после преступления тоже отвезли в больницу с колото-резаными ранами. Серьезнее остальных пострадала учительница, защищавшая школьников: ее ранили ножом больше десятка раз.
Нападение на школу в Улан-Удэ
Что произошло. 19 января 2018 года ученик девятого класса пришел в школу №5 с топором и «коктейлем Молотова». Около 9:30 утра он надел маску и зашел в кабинет, где проходил урок у семиклассников. Подросток поджег класс и стал бить школьников и учительницу топором. После этого шутер предпринял попытку самоубийства. Его задержали прибывшие на место происшествия полицейские, школьника госпитализировали.
Пострадавшие и погибшие. Пострадали семь человек: учительница и шесть школьников (в их числе сам нападавший).
Массовое убийство в Керченском политехническом колледже
Пострадавшие и погибшие. Погиб 21 человек (включая Рослякова), пострадали 67 человек.
Предотвращение «колумбайнов»
Подготовили Кристина Боровикова, Асхад Бзегежев
Вам может быть интересно:
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь
Одноклассники из Колумбайна. Как устроена субкультура поклонников школьных стрелков
Группы ушли в подполье, но количество подписчиков растет
* «Сноб» не публикует фамилии несовершеннолетних героев в соответствии с требованиями закона о СМИ.
Школьный стрелок Дилан Клиболд ненавидел «панковских ублюдков», «дрочеров “Звездных войн”», группу Backstreet Boys и еще с десяток вещей, описанных в его дневнике. Ивантеевский стрелок Михаил П. не любил своих одноклассников, их насмешки и учительницу, которую зарезал. При этом Михаил П. был большим поклонником Дилана Клиболда и даже взял в VK псевдоним в его честь. Кого не любили Лев Б. и Александр Б., разбирается следствие, но достоверно известно, что они, как и их сверстник из Ивантеевки, считали своими кумирами Клиболда и Харриса. Таких, как Лев, Саша и Миша, в России — тысячи. Они, так же как Лев, Саша и Миша, — подписчики однотипных пабликов, посвященных субкультуре «Колумбайн». Иначе говоря, колумбайнеры.
Подражателей «Колумбайна», решившихся повторить поступок кумиров, насчитывается десять. Большинство из них американские подростки, один из Южной Кореи, один из России
«Там нет ничего шокирующего. Отчеты со вскрытия тел Клиболда и Харриса, фанфики о них. Просто группы в VK блокируют на раз, поэтому приходится переходить на вот такое положение. Там, в отличие от открытых групп, даже мемов нет, — рассказывает подруга Миши П., колумбайнер Мария С. (имя изменено по просьбе героя). — После Ивантеевки никто не закрылся, просто люди стали осторожнее».
По словам Марии, количество колумбайнеров сейчас активно растет. «В феврале 2016 года мемы с Клиболдом и Харрисом начали активно форсить разные большие паблики. Это спровоцировало всплеск интереса к “Колумбайну”, — говорит Мария. — А потом случилась трагедия с Мишей. Никто из сообщества, кто с ним общался, не ожидал такого. Впрочем, он был довольно закрытым человеком. Типичным колумбайнером».
Скулшутеры и сочувствующие
«Подростки, над которыми издевались в школе и которые когда-нибудь думали о стрельбе в школе, называют себя скулшутерами, — объясняет колумбайнер Лиза, подписчик того же паблика, на который был подписан Миша П. — Помимо Эрика Харриса и Дилана Клиболда было много других людей, которые были настоящими скулшутерами, но эти двое пользуются большей популярностью».
Подражателей «Колумбайна», решившихся повторить поступок кумиров, насчитывается десять. Большинство из них американские подростки, один из Южной Кореи, один из России. При этом, по словам Лизы, субкультура «колумбайнеров» существует только в России.
«На побоище идут те, у кого серьезные проблемы с психикой и какие-либо травмы. А сама субкультура бессмысленна, ибо это просто-напросто фан. Одеваться как известные скулшутеры, делать такие же фото, как у них, постить их слова — это фан, — рассказывает Лиза. — Кому-то они нравятся внешне, кому-то склад их мыслей, кому-то всё до последней капли. Также прослушивание музыки, которая им нравилась, и те же видеоигры, в которые они когда-то играли».
Интерес к убийцам хоть какой-то, но запретный плод. А всех, особенно в таком возрасте, интересует то, о чем мало где упоминается
По оценкам опрошенных «Снобом» администраторов пабликов, в России не меньше 30 тысяч колумбайнеров. «В VK есть не меньше десяти самых популярных групп. На каждую подписаны в среднем 3–4 тысячи человек, с вычетом тех, кто подписан на несколько групп, — рассказывает Сергей (имя изменено по просьбе героя), администратор одного из пабликов. — По самым примерным подсчетам выходит не меньше 30 тысяч».
«Есть еще инстаграм, форумы, так что, я думаю, цифра значительно больше, — считает администратор еще одной группы. — В VK в основном мемы, в инстаграме фотки и цитатки, на форумах всякое разное. Но это не субкультура, это просто хайп».
Администраторы отрицают связь подростковой агрессии и размещаемого контента: «Причина интереса к субкультуре, думаю, чаще всего такая же, как и у меня: даже в убийцах находишь что-то общее с тобой, будь то любимый исполнитель или фильм, — рассказывает Сергей. — И все-таки интерес к убийцам хоть какой-то, но запретный плод. А всех, особенно в таком возрасте, интересует то, о чем мало где упоминается».
Подписчик, который ранил ножом 11 детей
В какой-то момент информации про Лукатиса ему стало не хватать. «Я искал по старым сайтам из 90-х, разбирал архивы, но инфы становилось все меньше». Тогда Сергей решил рассказывать и про других стрелков. На группу он тратит не больше двух часов день, иногда не заходит по несколько дней. Бывает, что у него воруют посты — это явление нередкое. В таких случаях иногда доходит до личных ссор с другими администраторами. «Те, кто создал свои группы до 2016 года, не лезут в конфликты, а вот новенькие ведут себя нагло», — говорит он. Впрочем, дохода от групп почти нет, поэтому «это похоже на фанатские разборки за значки с покемонами или фишки с героями “Мортал комбата”», говорит администратор другой группы.
«Бизнеса в этом нет, только личный интерес, — говорит Сергей. — Рекламу в таких сообществах редко кто захочет продавать». Группа Сергея, хоть и не лидирует по количеству подписчиков, является одной из популярных. Поэтому, когда подписчик его паблика Лев Б. пришел в школу с другом и устроил там резню, Сергей не удивился. «Я думал, что подобное может произойти из-за возросшего интереса к субкультуре». Сергей узнал о том, что Лев Б. был его подписчиком, когда вернулся из школы: «Я ничего не почувствовал в тот момент. Легкое волнение, и все».
Субкультуру необходимо дискредитировать
Через несколько часов после случившегося в личные сообщения Сергею посыпались оскорбления: «Несмотря на то, что вы, *** (дураки), заявляете в описании группы, что паблик чисто информативный, очевидно, что он вносит свою лепту в формирование мировоззрения всяких тупых школьников. В том числе и вашего уже прославившегося подписчика», — писал Сергею разгневанный пользователь VK, студент по имени Иннокентий. Иннокентию 19 лет, он учится на переводчика и время от времени старается донести до школьников, что школьные убийцы — идиоты.
Сергей узнал о том, что Лев Б. был его подписчиком, когда вернулся из школы: «Я ничего не почувствовал в тот момент. Легкое волнение, и все»
По мнению Иннокентия, с колумбайнерами никто практически не борется, «потому что нет в этом ничего криминального». «Ну, сохраняют себе фотографии убийц, скулшутеров, всем плевать», — говорит Иннокентий. Он не считает, что субкультуру нужно искоренять — ее просто необходимо дискредитировать. Надо дать всем понять, что нет ничего романтичного в убийствах людей.
Пока что борцов с колумбайнерами мало. «Движуха эта малозаметна, — говорит Иннокентий, — здорово, если какой-нибудь адекватный человек зайдет и объяснит школьникам, что не из тех людей они себе делают кумиров».
Сам Сергей частично с обвинениями согласен. «Конечно, с какой-то стороны мы влияем на мировоззрение. Потому что мы публикуем на стене информацию, например, цитаты, которые полны агрессии. Наши подписчики, будучи в очень восприимчивом возрасте, считают эти цитаты, скажем так, вдохновляющими, — соглашается Сергей. — Но это не тот материал, из-за которого могли бы забанить группу, поэтому я не буду закрывать ее».